Содержание
От его имени трепетала вся европа
795 лет назад, 6 июня 1220 г., в городе Переславль-Залесский родился мальчик, которого окрестили с именем Александр.
При жизни он получит прозвище «Храбрый». Сразу после смерти его назовут «Солнцем земли Русской», спустя 200 лет к его имени навсегда пристанет определение «Невский», а в 1547 г. его причислят к лику святых.
Звучит это торжественно. Но можно биться об заклад — на вопрос, а что же, собственно, совершил Александр Невский, ответ будет краток. Победил шведов в битве на Неве и разгромил немцев Ливонского ордена на Чудском озере. Всё.
Мудрое решение Александра
Впрочем, с недавних пор стало хорошим тоном добавлять к этому иное. Дескать, князь, вместо того чтобы объединиться с немцами и всей Европой против Орды, предпочёл пресмыкаться перед дикими степняками.
Это производит впечатление. Особенно если не знать, как себя повела та самая Европа перед лицом монгольского вторжения. А повела она себя традиционно трусливо.
Вот «достойнейший из достойных», император Священной Римской империи Фридрих II.
Монголы даже не подошли к его границам, а он подобострастно пишет Батыю: «Будучи знатоком соколиной охоты, я мог бы стать сокольничим при дворе Вашего Величества».
И кто же пресмыкался? Европейцы, которые готовы были лечь при одном имени монголов? Или Александр, который яростно и жёстко торговался с Ордой и одержал впечатляющую дипломатическую победу?
Об этой стороне деятельности князя говорят нечасто. И совершенно напрасно.
Благоверный князь Александр Невский умоляет хана Батыя пощадить землю Русскую. Хромолитография. Конец XIX века.
Кроме обычной дани Орда требовала ещё и «налог кровью». Молодыми мужчинами, которых забирали на военную службу. И Русь уже испытала это на себе — несколько наших полков штурмовали Пекин в составе армии Хубилай-хана. Домой не вернулся никто.
Если бы так продолжалось хотя бы полвека, то Русь была бы вычеркнута из реальности. Но тут вмешался Александр. Когда в 1262 г.
был объявлен набор русских в войско монголов, на этот раз для экспедиции в Персию, князь поехал в Орду. Провёл там более полугода. И добился своего.
Хан Берке навсегда освободил русских от «налога кровью». Одного этого было бы достаточно для вечной благодарности Александру.
Стратегический гений
Но были и другие свершения. В 1242 г., спустя всего несколько месяцев после знаменитой Чудской битвы, литовский князь Миндовг, решив, что русские устали, отправил в новгородские земли семь крупных отрядов. Судьба их была незавидной.
Быстрый марш Александра, три сражения, данные за три дня. И вот уже «новогородци ведоша полона литвинского бесчисла у хвоста конского». А ещё через три года князь совершил карательный поход.
И «Литва в страх впадоша и стала блюститеся (остерегаться) одного имени его».
Это обычный летописный штамп у многих народов. И тем не менее в случае с Александром — чистая правда. Так, уже знакомый с князем и даже помеченный его копьём ярл Биргер в 1250 г. решил закрыть русским путь к морю и принялся строить в устье реки Наровы крепость. Александр объявил дружинный сбор. И шведы, едва заслышав о приготовлениях князя, всё бросили, срыли укрепления и бежали восвояси.
До 1187 г. столицей Швеции, самым богатым и важным городом была Сигтуна. А после визита новгородцев от столицы осталось пустое место и ворота, которые и по сей день стоят в Новгороде. Взамен Сигтуны тот же неугомонный Биргер основал Стокгольм — как оборонительно-наступательную базу против Руси.
Генрих Семирадский. «Князь Александр Невский принимает папских легатов». 1876
И тут Александр показал, что такое настоящий стратегический гений. Вместо того чтобы тупо биться в стены новой столицы, князь отбирает самых стойких и проверенных бойцов из Владимиро-Суздальской земли. И ведёт их по льду Финского залива строго на север. Через всю Финляндию.
Она была недавно завоёвана шведами, и их хроника хвастливо об этом сообщает: «Ту страну, которую мы приняли под себя, русский князь, скорее всего, потерял». Русская же летопись не хвастает. Просто сообщает: «И бысть зол путь, не видали ни дня, ни ночи, но только тьма». Отважиться на бросок за Полярный круг зимой — это и сейчас задача нетривиальная.
Тогда же — равносильная самоубийству.
С чисто военной точки зрения поход очень странный. Боёв почти не было, не было и взятых крепостей. С дороги русского войска все местные жители и шведские гарнизоны просто разбегались, поскольку не могли поверить в это безумие.
Но поверить пришлось. Не дав ни одного сражения, одним только маневром, князь Александр продемонстрировал, что русские, если надо, пройдут везде и смогут всё. Его поняли очень хорошо: шведы остерегались нарушать границы Руси на протяжении четверти века — срок по тем временам гигантский.
Нашего князя часто сравнивают с Александром Македонским. Да, что касается стратегии чуда, эти два полководца стоят друг друга. Но русский Александр не стремился к завоеваниям. Смысл своей жизни и княжеского служения он видел в сохранении Руси. И тем самым полностью оправдал имя, данное при крещении. Александр переводится как «Защитник людей».
Князя Александра Ярославовича по прозвищу Невский чаще всего вспоминают в контексте Ледового побоища 1242 года. Также многим на ум приходит фраза «Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет!».
Вот только принадлежит она совсем не князю, а сценаристу и по совместительству режиссеру фильма «Александр Невский» Сергею Эйзенштейну.
А битва на Чудском озере является хотя и самой знаменитой, но далеко не единственной победой князя Александра Ярославовича.
Генрих Семирадский (1843—1902) | Справочно-информационный портал Алчевского благочиния
Апрель 22nd 2010 –
Генрих Семирадский. Христос и самарянка. 1890.
Холст, масло. 101×183 см Холст, масло. 101×183 см
Генрих Семирадский. Светочи христианства 1876
Картина передаёт трагическую историю гонений на последователей новой религии при римском императоре Нероне.
Огромная монументальная композиция «Светочи христианства» (1876) должна была стать завершением пенсионерства в Риме. В своей картине живописец умело подчеркнул красоту окружающего мира и духовное уродство людей, этот мир населяющих.
Семирадского всегда восхищала материальная красота мира; работая же с таким сложным драматическим сюжетом, художник чересчур увлекся созерцанием прекрасного и отчасти упустил духовную драму христианских мучеников. Это многие коллеги ставили Семирадскому в вину.
Но колоссальная работа, красота живописи, богатство колорита заслужили высокую оценку.
«Видал картину Семирадского «Христианские светочи», о которой судить не умею, а если бы и взялся, то, вероятно, был бы пристрастным и несправедливым, скажу только, что картина эта представляет наибольшую сумму его достоинств и наименьшую недостатков, а стало быть, картина должна быть хорошая», — признавал один из главных оппозиционеров Семирадского, Иван Крамской. Сначала «Светочи…» были выставлены в Академии Святого Луки в Риме, а 13 марта 1877 года Семирадский представил свою новую картину в Петербурге. Газета «Голос» назвала «Светочей…» «главной приманкой» для публики и сообщала, что автор ее вполне заслужил «лавровые венки, поднесенные в Риме и Питере» (учениками Академии Семирадскому был торжественно поднесен венок). «Да, такие картины не пишутся подряд всяким и каждый год. Честь ему и слава», — восклицал Фёдор Бронников. Весной 1877 года Совет петербургской Академии художеств удостоил живописца звания профессора, выразив мнение, что «вся его деятельность приносит честь Академии и русскому искусству». Картина экспонировалась на Всемирной выставке в Париже, где художник получил Большую золотую медаль и орден Почетного легиона от французского правительства. Академии изящных искусств Парижа, Берлина, Стокгольма и Рима избрали Семирадского своим членом, а флорентийская галерея Уффици предложила художнику написать свой автопортрет «для последующего размещения в галерее именитейших художиков». Семирадский становился знаменитостью мирового масштаба.
А в России поднялась новая волна уничижительной критики творчества Семирадсткого, и в первую очередь со стороны передвижников и демократически настроенной творческой интеллигенции. Так, Павел Чистяков, сообщая Третьякову римские художественные новости, писал: «Картина г. Семирадского «Светочи христианства» не продана.
Дорого просит — 40 000 р. За то, что человек ловок, 40 000 нельзя платить. Нужно ценить честность в деле, умение и выдержку, а талант Бог дает! Ведь после смелости и ловкости в живописи идет бессовестность и способность репку срывать…
А какой он полячишко, так и говорить не стоит, многоуважаемый Павел Михайлович! Цена-то ему, как человеку, грош…»
Генрих Семирадский. Христос у Марфы и Марии. 1886.
В 1886 году на академической выставке в Берлине художник выставил свою новую работу на «Христос в доме Марии и Марфы», позже показанную на Академической выставке 1887 года в Петербурге.
Генрих Семирадский. Христианская Дирцея в цирке Нерона. 1898.
Сюжетом картины послужил эпизод из времен гонений на христиан при Нероне, описанный Светонием. Известный своими кровожадными причудами, император Нерон устраивал чудовищные театрализованные оргии. Один из таких жутких спектаклей предстает перед зрителем на картине Семирадского.
Грешница. 1873. Генрих Семирадский
В Риме Семирадский создал свою первую известную картину «Грешница» (1873). Она была написана по заказу великого князя Владимира Александровича, на сюжет поэмы А.К.Толстого «Грешница».
Эта поэма пользовалась огромной популярностью, входила в постоянный репертуар домашних и публичных литературных вечеров. Сюжет ее был апокрифичен, ибо не привязывался к какому-либо конкретному месту из Евангелия. Толстой ярко и мастерски представил историю внезапного духовного перерождения прекрасной куртизанки, потрясенной силой и нравственной чистотой личности Христа.
Творческие круги с интересом обсуждали работу пенсионера. Живописец Александр Риццони в письме Павлу Михайловичу Третьякову сообщал: «Здесь Семирадский, который пишет картину библейского содержания по заказу Владимира Александровича.
Картина величиной метра в 3, обещает быть вещью вкусной». Задумав ее вначале в небольших размерах, Семирадский затем изменил решение и написал огромное полотно (3,5×5,5 м). В этом произведении впервые во всем блеске раскрылся его талант.
Воссоздавая события Евангелия, в своей картине Семирадский большое внимание уделил передаче стихии палящего солнечного дня. Мастерски написан южный пейзаж с игрой света и тени, рефлексами неба и зелени на мраморе домов и земле.
Прекрасный рисунок, эффектный колорит, четкая композиция производили сильное впечатление на зрителя, заслоняя недостаточно глубокий подход художника к типажу и раскрытию психологии, отмеченный критикой, как за границей, так и в России. Успех не заставил себя ждать.
Даже знаменитый художественный критик Владимир Стасов, критиковавший Семирадского как представителя враждебного ему академического направления, считал эту картину сильной в живописном отношении. В статье «Двадцать пять лет русского искусства» он писал: «Картину Семирадского «Христос и грешница» никак нельзя примкнуть к картинам Ге и Крамского.
Она так поверхностна по содержанию, грешница в ней такая современная парижская кокотка Оффенбаха, Христос и апостолы до того состоят из одного костюма, что вовсе не след говорить о ней как о серьезном историческом создании. Она произвела на нашу публику очень большое впечатление своим блестящим колоритом, франтовскими своими красочными пятнами».
«Картина Семирадского очень блестящая картина, эффектно и красиво исполненная, но легковесная, альбомная вещь, хотя громадная по размеру (аршин 9 и 5). Шарлатан в рисунке, шарлатан в колерах он, однако же с таким уменьем воспользовался светотенью и блеском общего, что на первый раз поразил», — писал Репин. По определению прессы, картина «произвела такой фурор, какого у нас и не запомнят».
Художник был удостоен звания академика, публика ждала новых работ Семирадского. Среди страстных его поклонников оказалась царствующая фамилия: картину «Грешница» приобрел наследник-цесаревич за рекордную по тем временам сумму 10 000 рублей. Все это, безусловно, помогло молодому пенсионеру Академии встать на ноги, обрести житейскую самостоятельность.
Генрих Семирадский. Александр Невский принимает папских легатов
художник при поддержке Святейшего Синода получил заказ на росписи хоров придела северного крыла храма на сюжеты из жития Святого Александра Невского. Эти монументальные работы — одни из немногих, созданных художником в России. Семирадский давно ждал работы такого масштаба.
Он трудился над эскизами, подготавливая их в кратчайшие сроки, желая скорее начать росписи. Эскизы необходимо было отсылать на утверждение в Москву. В то время художник работал еще и над завершением «Светочей…» и находился в состоянии крайнего перенапряжения и нервного истощения. Впервые он почувствовал, что не поспевает к сроку.
В какой-то момент художник даже пожелал отказаться от росписей. Но в Академии ему пошли на уступки и продлили срок исполнения эскизов. В феврале 1977 года Семирадский уже просил архитектора Александра Резанова, следившего за всеми работами в храме, подготовить все необходимое для начала росписей стен храма.
В это же время в Москву были привезены картоны с росписями и уже утвержденные эскизы. По ним Семирадский в течение всего лета делал свои росписи.
Судьбе было угодно, чтобы его творения в храме не сохранились. Храм был взорван в 1931 году. Однако по оставшимся эскизам все же можно судить о его росписях.
Четыре композиции — «Александр Невский в орде», «Александр Невский принимает папских легатов», «Кончина Александра Невского» и «Погребение Александра Невского» были своего рода исторической реконструкцией жизни, быта знаменитого защитника Руси.
Красочные сцены материального мира, ярко выраженные признаки станковой картины сыграли с росписями злую шутку: излишняя проработка деталей и увлечение частностями привели к дробности форм.
Росписи требовали внимательного разглядывания, что нарушало их монументальную целостность. Виртуозность воспроизведения исторического события, словно происходящего на глазах зрителей, лишала приходящих в храм ощущения чудесного, божественного действа.
Однако эти тонкости не мешали духовенству и публике восхищаться проделанной работой — блестящей и величественной.
В храме Христа Спасителя Семирадскому принадлежали еще три композиции — запрестольный образ «Тайная вечеря», а также «Крещение Господне» и «Въезд Иисуса Христа в Иерусалим» над окнами хоров храма. В этих двух работах Семирадский более убедителен.
Более сдержанные композиции лишены конкретности цикла об Александре Невском. Так, в «Крещении» художник создал эмоциональное состояние «божественного нисхождения». Сгущающиеся темные краски зла и божественные светлые тона вступают в вечную битву.
Последние росписи явились продолжением колористических поисков художника, начатых еще в «Грешнице». Сочетание и контраст света и тьмы, яркая, сочная палитра, как и в «Светочах», придавали прелесть и магию полотнам Семирадского.
«Когда мы работали в Москве в храме Христа Спасителя, — писал Вениг, — Семирадскому надо было написать громадное полотно «Тайную вечерю». Он написал его прямо по эскизу ровно в 15 дней и получил за него 16 тысяч рублей».
К сожалению, еще при жизни Семирадского «Тайная вечеря», исполненная маслом по штукатурке, начала разрушаться. Художник сам осмотрел роспись в 1901 году и предложил переписать ее собственноручно не на стене, а на металлической поверхности. Но не успел.
Работа, захватившая художника целиком, завершилась летом 1879 года. В специальном отзыве экспертов было записано: «Картины «Вечери Тайные», «Вход в Иерусалим» и «Крещение Господне» отличаются хорошим сочинением, широким приемом и блестящим колоритом и освещением».
Генрих Семирадский. Тайная вечеря. 1876
Семирадский Генрих Ипполитович. Гибель Содома. Конец 1860-х
Семирадский Генрих Ипполитович. Крещение Господне
Семирадский Генрих Ипполитович. Кончина Александра Невского. 1876.
Семирадский Генрих Ипполитович. Блудный сын
Семирадский Генрих Ипполитович. Въезд Иисуса Христа в Иерусалим. 1876
Семирадский Генрих Ипполитович. Святое семейство
Доверие Александра Македонского к врачу Филиппу” (1870 год)
Генрих Семирадский изобразил на своем полотне одну из самых известных баек античности о доверии к друзьям и верным слугам. Замечу, что подобная история любима рассказчиками и переиначивается по-разному к разным известным личностям. Однако, возвращаясь к Александру Македонскому, вот как описывает ситуацию Плутарх:
«Узнав о длительном пребывании Александра в Киликии, Дарий счел это признаком трусости, что еще больше ободрило его. В действительности же причиной задержки была болезнь царя, вызванная по мнению одних переутомлением, а по мнению других — простудою после купанья в ледяной воде реки Кидна.
Никто из врачей не решался лечить Александра, считая, что опасность слишком велика и что ее нельзя одолеть никаким лекарством; в случае неудачи врачи боялись навлечь на себя обвинения и гнев македонян.
Один только Филипп, акарнанец, видя тяжелое состояние больного, поставил дружбу превыше всего и счел преступным не разделить опасность с Александром и не исчерпать — пусть даже с риском для себя — все средства. Он приготовил лекарство и убедил царя оставить все сомнения и выпить его, если он желает восстановить свои силы для продолжения войны.
В это самое время находившийся в лагере македонян Парменион послал царю письмо, советуя ему остерегаться Филиппа, так как Дарий будто бы посулил врачу большие подарки и руку своей дочери и тем склонил его к убийству Александра. Царь прочитал письмо и, не показав его никому из друзей положил себе под подушку.
В установленный час Филипп в сопровождении друзей царя вошел к нему, неся чашу с лекарством. Александр передал ему письмо, а сам без колебаний, доверчиво взял у него из рук лекарство. Это было удивительное, достойное созерцания зрелище.
В то время как Филипп читал письмо, Александр пил лекарство, затем оба одновременно взглянули друг на друга, но несходно было их поведение: на ясном, открытом лице Александра отражалось благоволение и доверие к Филиппу, между тем как врач, возмущенный клеветой, то воздымал руки к небу и призывал богов в свидетели, то, бросаясь к ложу царя, умолял его мужаться и доверять ему. Лекарство сначала очень сильно подействовало на Александра и как бы загнало вглубь его телесные силы: утратив дар речи, больной впал в беспамятство и едва подавал признаки жизни. Вскоре, однако, Александр был приведен Филиппом в чувство, быстро окреп и, наконец, появился перед македонянами, уныние которых не прекращалось, пока они не увидели царя.»
Вообще, широко распространен абсолютно зеркальный анекдот с Цезарем в главной роли, провозглашающим «лучше я погибну, чем усомнюсь в верности друга», однако источник этой басни мне пока неясен, у античных авторов я подобного не встречала и начинаю подозревать, что это адаптированная для более позднего времени всё та же история из биографии Македонского (впрочем, может, и в его биографию это перекочевало из жизнеописания еще более древнего героя). Пока это остается для меня загадкой и пунктиком для изысканий. Может, кто-то знающий прояснит момент?
Семирадский Генрих Ипполитович. Польско – русский художник-академист
Семирадский Генрих Ипполитович
Польско – русский художник-академист
Танец среди мечей. Москва, Государственная Третьяковская галерея (1887)Христос у Марфы и Марии. Санкт-Петербург, Государственный Русский музей.
Христос и грешница, версия 1875.«Светочи христианства». Факелы Нерона. 1876. Национальный музей в Кракове.Французский художник времён Людовика XV пишет портрет маркизы. Около 1868 года. Ташкент, Государственный музей искусств УзбекистанаШопен, играющий на фортепиано в салоне князя Радзивилла. Частное собрание.Христианин Dirce До.Фрина на празднике Посейдона в Элевсине 1889.У фонтана.У Колодца. Мотив греческой древности.У источника.У Гробовщика.Талисман.Сиеста патриция.Римская оргия блестящих времён цезаризма 1872 год. Санкт-Петербург, Государственный Русский музей.Продавец вазы.Похороны знатного руса в Булгаре. Москва. Государственный исторический музей.Оргия времён Тиберия на острове Капри. Москва, Государственная Третьяковская галерея.JPG”Опасный урок.
Новый браслет. Будущие жертвы Колизея.Нищий, потерпевший кораблекрушение.Мученичество св. Тимофея и его жены Мавры. Варшава, Национальный музей.Нимфа. 1869 год. Львовская галерея искусств.
К весне. У источника.1902г.Для занавеса Краков, 1893-94.Исаврийские пираты, продающие добычу. Харьковский художественный музей.
Доверие Александра Македонского к врачу Филиппу.Девушка или Ваза, 1878.Гонители христиан у входа в катакомбы. Москва, частное собрание.Беседа.С причастия.Суд Париса.Для занавеса. Львов.Отдых
Александр Невский принимает папских легатов. Перед ванной.Римская Идиллия, Рыбалка.
Христос и самаритянкаСократ застает своего ученика Алкивиада у гетерыПо примеру богов
Генрих Семирадский родился 24 октября 1843 года в слободе Ново-Белгород (ныне посёлок Печенеги) около Харькова в семье врача Ипполита Семирадского — офицера драгунского полка царской армии. В 1850 году И. Семирадский был удостоен потомственного дворянства. Мать — Михалина Прушиньская.
Семья сохраняла католическое вероисповедание и польские национальные традиции и язык в быту. В 1871 году И. Семирадский вышел в отставку в чине генерала и перебрался на постоянное жительство в Варшаву.Первые уроки рисования Семирадский получил во время обучения во Второй Харьковской гимназии у Дмитрия Ивановича Безперчего (1825—1913) — ученика Карла Брюллова.
Под влиянием Безперчего сформировались вкусы и определились пристрастия Семирадского в искусстве — академический классицизм.В 1860 году, уступив воле отца, Генрих Семирадский поступил на естественное отделение Харьковского университета (физико-математический факультет). В 1864 году он его окончил со степенью кандидата, защитив выпускную работу на тему «Об инстинктах насекомых».
В студенческие годы Семирадский собрал богатую коллекцию бабочек и до конца жизни сохранил интерес к этим насекомым.В сентябре 1864 года Г. Семирадский против воли родителей отправился в Санкт-Петербург поступать в Академию художеств.
В Академию художеств Генрих Семирадский поступил вольнослушателем, поскольку по уставу лица, возраст которых превышал 20 лет, не могли учиться там на общих основаниях. Зачислен в Академию он был 13 октября 1864 года.
Статус вольнослушателя не только предполагал платное обучение (25 рублей в год), но и не позволял участвовать в конкурсе на золотую медаль, дающую право на 6-летнюю пенсионерскую поездку в Европу.В 1865 году он был удостоен малой серебряной медали за эскиз «Ангел смерти избивает всех первенцев Египта». В январе этого года он впервые посетил Варшаву.
В 1866 году он подал прошение о переводе из вольнослушателей в ученики, Советом Академии оно было удовлетворено 13 сентября.На осеннем экзамене 1866 года он был удостоен сразу двух серебряных медалей за рисунок с натуры и натурный этюд. В 1868—1869 годах три его этюда были отмечены денежными премиями (дважды по 100 рублей) и благодарностями Совета Академии.
В 1868 году Семирадский участвовал в конкурсе на малую золотую медаль, для которого избрал тему «Диоген, разбивающий чашу». Совет присудил Семирадскому малую золотую медаль, которая давала возможность участвовать в конкурсе на соискание пенсионерской поездки.
Малая золотая медаль Академии означала также присуждение звания художника 2-го класса, что в «Табели о рангах» соответствовало губернскому секретарю.В 1870 году Семирадский представил программу «Доверие Александра Македонского врачу Филиппу». Жюри Академии 4 ноября единодушно присудило ему большую золотую медаль и право заграничной поездки за казённый счёт.
В августе 1871 года художник покинул Петербург и направился в Мюнхен через Краков.большого полотна «Римская оргия блестящих времён цезаризма»В 1872 году полотно «Римская оргия блестящих времён цезаризма» было показано на выставке Мюнхенского художественного общества, а далее оно было отправлено на академическую выставку в Петербург.
На выставке картина была приобретена Академией за 2000 рублей и перепродана великому князю Александру Александровичу (будущему императору).В отличие от большинства своих однокашников по Академии, Семирадский стремился работать в Италии, а не во Франции. Бо́льшую часть активной жизни Семирадский провёл в Италии, ненадолго приезжая по делам в Петербург и Варшаву, а лето проводя в польском имении.
В 1873 году в Варшаве 30-летний Семирадский обвенчался со своей 18-летней кузиной Марией Прушиньской. Она выросла в захолустье тогдашней Минской губернии, но смогла быстро адаптироваться к артистическому окружению супруга, освоила итальянский язык и заняла «достойное место» в его жизни.
Позже у супругов родилось трое сыновей — Болеслав (родился в 1874 году), Леон (родился в 1875 году), Казимир (родился в 1876 году, умер в годовалом возрасте) — и дочь Ванда (родилась в 1878 году).В Римской Академии «Светочи христианства» были впервые представлены ещё до отправки в Петербург. Студенты Академии увенчали Семирадского лавровым венком, а король Италии наградил его орденом Короны.
По подсчётам, только в последний день выставки картину увидели 5000 человек. По пути в Петербург картина была выставлена в Мюнхене и Вене, а в 1878 году была отправлена в Париж на Всемирную выставку, где Семирадский был удостоен Золотой медали, а правительство наградило его кавалерством Ордена почётного легиона.
Семирадский был избран почётным членом Академий живописи в Берлине, Стокгольме и Риме, а Галерея Уффици заказала художнику его автопортрет, что считается особой честью.В 1877—1878 годах художник получил заказ на четыре композиции из жития святого Александра Невского в северной части храма Христа Спасителя в Москве.В 1886 году Семирадский закончил полотно «Христос у Марфы и Марии». Правительство России купило картину для музея Императорской Академии художеств. Европейские экспозиции «Фрины» добавили Семирадскому наград: он стал членом Туринской академии и членом-корреспондентом Французской Академии изящных искусств.С осени 1901 года Семирадский страдал чрезвычайно мучительным недугом — раком языка. Лето 1902 года выдалось в Риме жарким, больного художника было решено перевезти на родину в Польшу. Он скончался 23 августа 1902 года в имении Стшалково и был погребён в Варшаве рядом с могилами отца и матери. Однако 26 сентября 1903 года его прах был перенесён в Краков, в Крипту заслуженных в церкви святого Станислава.
источник
Семирадский Генрих Ипполитович — русский художник
Русский художник Семирадский Генрих Ипполитович . Автор картин: Александр Невский принимает папских легатов; Баловник; Блудный сын; В лавке гробовщика; Восточный пейзаж; и многих других.
Семирадский Генрих Ипполитович (1843-1902)
Выдающийся русский художник-портретист. Семирадский родился в семье полкового врача-поляка. Детство и юность провел в Харькове. Первые навыки в живописи получил в местной гимназии под руководством ученика К. П. Брюллова Д. И. Безперчия, которого позже называл единственным своим учителем.
В 1860 г. по настоянию отца Семирадский поступил в Харьковский университет на физико-математический факультет по разряду естественных наук.
Спустя четыре года будущий певец античной красоты получил степень кандидата за “рассуждение” на тему “Об инстинктах насекомых”. И тут же уехал в Петербург, где определился вольно-приходящим в АХ.
Вскоре, показав блестящие успехи, Семирадский сумел стать учеником АХ.
В 1870 г. ему присудили большую золотую медаль за конкурсную картину “Доверие Александра Македонского к врачу Филиппу” с правом на шестилетнее пребывание за границей.
Семирадский отправился в Мюнхен – второй после Парижа художественный центр Европы. Здесь он написал первое свое крупное произведение – “Римскую оргию блестящих времен цезаризма” (1872).
Картина имела успех, ее приобрела Петербургская АХ, что позволило художнику переехать в Италию.
В Риме, где все живет и дышит искусством, воспоминаниями об античности, он остался на долгие годы и в России бывал лишь изредка. И все же Петербургская АХ присвоила живописцу все возможные звания (причем заочно), он получал большие официальные заказы. На всемирных выставках его работы представляли русскую школу живописи.
Однако искусство Семирадского невозможно отнести к какой-либо национальной художественной школе, оно интернационально. Сам же художник – один из ярчайших представителей позднего европейского академизма.
Правда, он внес в академическую традицию живописность, пленэрные начала, не случайно в его картинах большую, а иногда главенствующую роль играет пейзаж.
Семирадский – мастер создания атмосферы, атмосферы природной и атмосферы действия. К тому же он умел соединить их с занимательным сюжетом. Вот почему академическая риторика, мотивы и позы, равно знакомые и привычные публике, давно ставшие штампами, выглядели у него по-новому, а сам художник казался чуть ли не новатором.
Круг излюбленных сюжетов Семирадского был достаточно узок. Это евангельские сюжеты, эпизоды античной истории и сцены из повседневной жизни античных времен – популярный в конце XIX в. античный жанр.
Вторая крупная картина Семирадского “Христос и грешница” (1872) принесла художнику шумный успех и всеевропейскую известность.
В ней хорошо видны основные особенности его искусства: композиция в целом весьма эффектна, однако фигуры сами по себе банальны и малоинтересны как по характерам, так и по живописи. Важен пейзаж, помогающий создать общее впечатление…
В другой картине “Христос в доме Марфы и Марии” (1886) пейзаж уже главенствует. А лучшая картина художника на евангельскую тему “Христос и самаритянка” (1890) почти совсем лишена повествовательности.
Это пронизанный солнцем пейзаж, в который мастерски вписаны фигуры Христа и женщины у колодца. Гигантская (3,85х7,04 м) картина, одна из двух наиболее знаменитых исторических композиций художника, “Светочи христианства.
Факелы Нерона” (1876) официально завершила пенсионерство Семирадского. На ней изображен заключительный эпизод первого гонения на христиан (1 в. н. э.).
Император Нерон с приближенными наблюдают, как слуги зажигают огромные факелы, в которые превращены опутанные паклей и обмазанные смолой христианские мученики. К сожалению, интересный замысел был безнадежно погублен исполнением.
Достаточно сумбурная композиция вызвала резкую критику. Семирадского упрекали в холодности и отсутствии экспрессии в изображении действующих лиц. Зато зрители восторгались тем, как написаны разноцветные мраморы, ткани и прочие аксессуары.
Достоинства и недостатки Семирадского проявились в “Светочах…” (в силу сложности замысла) особенно наглядно.
Семирадский не был мастером психологической и пластической характеристики, не был даже оригинальным рассказчиком, но он умел “поставить” зрелище в целом, создать общее впечатление. Он был как бы пейзажистом исторического жанра.
Картина принесла Семирадскому академическое звание профессора и Гран-при на Всемирной выставке в Париже, однако продать он ее не смог и подарил Краковскому музею.
Кульминацией творческой деятельности Семирадского стала прославленная “Фрина на празднике Посейдона в Эливсине” (1889).
Это не просто огромная (только на переднем плане более 30 фигур в натуральную величину) картина, это программа, своего рода художественный манифест Семирадского. Представлен реальный исторический эпизод.
В Эливсине на празднике Посейдона греческая красавица гетера Фрина на мгновение сбросила одежды и предстала перед народом как земное воплощение богини любви и красоты Афродиты (позже Фрину привлекли к суду за “оскорбление богов”).
Явление, откровение красоты в мире было вожделенной целью и задачей всего творчества Семирадского. Наконец найден сюжет, найден безошибочно. Что же получилось? Вот мнение И. Е. Репина: “Большая картина… несмотря на всю академическую риторику, производит “веселое” впечатление.
Море, солнце, горы так влекут глаз и доставляют наслаждение; а храмы, а платан посредине; право, ни один пейзажист в мире не написал такого красивого дерева. Лица и фигуры меня не радуют, но они не портят впечатления”. Очень точный и, если учесть размах замысла, убийственный отзыв.
К этому следует добавить, что позы фигур весьма условны, их живопись, особенно в тенях, маловыразительна.
Что же касается фигуры Фрины (натурщицы Праксителя), ради которой и создавалась композиция, к которой направлены все взгляды присутствующих, то она может показаться деревянной не только в сравнении с пленительной пластикой Афродиты Книдской, но и рядом с женскими фигурами на картинах другого знаменитого поклонника классики – Энгра (“Источник”, “Венера Анадиомена” и др.).
И все же “Фрина…” почиталась среди современников бесспорным шедевром. Молодому К. С. Петрову-Водкину даже пришлось провести целое исследование, дабы доказать товарищам по ЦУТР, что эта картина не является одним из величайших созданий в истории живописи, а ее творец вовсе не гений.
Пользовались успехом и другие работы художника: монументальные росписи в храме Христа Спасителя в Москве (1876-79), картины для Исторического музея – “Похороны вождя руссов в Булгаре” и “Тризна дружинников Святослава после боя под Доростолом в 971 году” (обе в 1883).
В перерывах между исполнением больших полотен Семирадский писал многочисленные “античные жанры”: “По примеру богов” (1879), “Танец среди мечей” (1881), “Песня рабыни” (1884) и др. На фоне прекрасной природы показана жизнь, какой, вероятно, никогда не было в действительности. Жизнь-мечта…
До конца своих дней Семирадский продолжал активно трудиться. Писал монументальные произведения для любимой Польши (для театров в Кракове, Львове и для Варшавской филармонии). Семирадский был отзывчив на нужды других. Материально помогал молодым польским художникам, искал мастерские для пенсионеров АХ в Италии.
Умер Семирадский в 1902 г. Был похоронен в Варшаве, но годом позже останки художника были перевезены в Краков и перезахоронены в костеле “На Скалке”, где покоятся многие знаменитые поляки.
Картины художника
Александр Невский принимает папских легатов
Баловник
Блудный сын
В лавке гробовщика
Восточный пейзаж
Гречанка
Грешница
Две фигуры у статуи сфинкса
Девушки на террасе у бюста Гомера
Доверие Александра Македонского к врачу Филиппу
Дорога из Рима в Альбано
Женский портрет
Игра в кости
Из античной жизни. По дороге на праздник урожая
Итальянский дворик
Итальянский пейзаж
Корсары
Красота и любовь
Наяды
Ночь накануне Ивана Купалы
Опасный урок
Оргия времен Тиберия на острове Капри
Орфей в подземном царстве
Отдых
Отдыхает. Лежащая натурщица
Пастушок, играющий на свирели
Песня рабыни
По примеру богов
Портрет графини Тышкевич
Портрет молодой римлянки
Портрет неизвестной
Портрет римлянки
Похороны знатного руса
Похороны руса в Булгаре
Рим. Деревня. За водой.
Римская оргия блестящих времен цезаризма
Римский пейзаж
Светочи христианства (Факелы Нерона).
Сельская идиллия
Сократ застает своего ученика Алкивиада у гетеры
Сцена из римской жизни
Сцена у колодца
Талисман
Танец среди мечей.
Тени волос. Последняя четверть XIX века
Тени волос.
Тризна дружинников Святослава после боя под Доростолом в 971 году
У храма (Идиллия).
Фрина на празднике Посейдона в Эливсине
Христианская Дирцея в цирке Нерона
Христос и самарянка
Христос у Марфы и Марии 1
Христос у Марфы и Марии
Цыганка
Художник Генрих Ипполитович Семирадский | Картины
Рубрика: картины и живописьОпубликовано 11.08.2018 · Комментарии: 2 · На чтение: 5 мин · Просмотры:
Христос и грешница
Художник Генрих Ипполитович Семирадский – русский художник, виднейший представитель русского академизма, прославившийся монументальными полотнами из истории Древней Греции и Древнего Рима, библейскими сюжетами, академик и профессор Императорской Академии художеств, академий Рима, Турина, Берлина, Стокгольма, член-корреспондент французской Академии изящных искусств.
Генрих Семирадский (при рождении Генрик Гектор Семирадский) родился в октябре 1843 года в семье драгунского офицера польского происхождения Ипполита Семирадского, в слободе Ново-Белгород недалеко от Харькова.
Первые уроки рисования Генрих получил во время обучения во Второй Харьковской гимназии – его учителем стал Дмитрий Безперчий (ученик Карла Брюллова). Отец поощрял занятия сына живописью, но не относился к этим занятиям серьезно, поскольку не считал живопись серьезным занятием, которому можно посвятить свою жизнь.
В 1860 году, по требованию отца, Генрих поступил в Харьковский университет на физико-математический факультет и изучал естественные науки. Четыре года Семирадский учился в университете и посещал уроки рисования.
В 1864 году успешно защитив выпускную работу в университете, с богатой коллекцией бабочек (бабочек художник собирал всю жизнь), будущий художник отправился в Петербург для поступления в Императорскую Академию художеств.
По пути в Петербург Генрих Ипполитович заехал в Москву, увлекся театром и балетом, публичной жизнью старой столицы, но вовремя вспомнил, что ехал в Петербург с некоей целью.
В 1864 году Генрих Семирадский стал вольнослушателем Академии, поскольку на общих основаниях в Академии могли учиться молодые люди, которые не достигли возраста 20 лет.
Статус вольнослушателя предполагал платное обучение (25 рублей в год) и позволял вольнослушателю участвовать в конкурсе на Малую золотую медаль.
А Малая золотая медаль давала право своему обладателю на шестилетнюю пенсионную поездку в Европу за государственный счет.
Генрих успешно занимался живописью, получал награды и премии, постоянно посещал концерты и музыкальные представления – он так и не приобрел друзей. Можно говорить о небывалом интеллекте, которому трудно было соответствовать (так пишут некоторые биографы), а можно – о ярко выраженной гордыне. В одном из своих писем он называет Академию «фабрикой», а Совет Академии – «кольцом старых идиотов».
В 1870 году вольнослушатель Семирадский получил Большую золотую медаль и отправился в заграничное турне. Сначала был Мюнхен, а потом художник перебрался в Рим. В Риме Семирадский обосновался на долгие годы и в России бывал только наездами. Пока он жил в Риме Академия присваивала живописцу очередные звания. Из России же художник получал и заказы на картины, в том числе и заказы официальные.
Нужно сказать, что круг «излюбленных» сюжетов Семирадского был достаточно узок — картины из жизни Древней Греции и Древнего Рима, библейские сюжеты, картины из истории Древней Руси и портреты.
Нужно сказать, что критики и художники часто критиковали Семирадского за сумбурность композиции, скученность и холодность, неестественность и т.д. Однако, публике работы художника нравились – разноцветный мрамор, множество мелких и хорошо прописанных аксессуаров, душевные трепетные сюжеты.
Однако, были такие картины, которые просто закрывали рты критикам. Я не буду их перечислять – я их покажу вам в галерее.
Пользовались большим успехом и другие работы художника – росписи в храмах, картины для Исторического музея.
Умер художник в 1902 году и был похоронен в Варшаве, однако в 1903 году прах художника был перевезен в Краков и захоронен в костеле.
Картины художника Генриха Ипполитовича Семирадского
Христос у Марфы и Марии
Христос и самаритянка
Блудный сын
Опасный урок
Танец среди мечей
Игра в кости
Оргия времен Тиберия на острове Капри
Похороны знатного руса
Корсары
Водонос в античном ландшафте
Рим. Деревня
По примеру богов
Суд Париса
Фрина на празднике Посейдона в Элевзине
Христианская Дирцея в цирке Нерона
У водоёма
Факелы Нерона (Христианские светильники)
Женщина или ваза
Беседа
Занавес Львовской оперы. Аэндорская волшебница вызывает тень Самуила
Греческий торговец (Дорога к святыне)
Александр Невский принимает папских легатов
По дороге на праздник урожая
У источника
Баловник
Канатоходка
Римская оргия блестящих времен цезаризма
Отдых патриция
Генрих Семирадский: картины, биография. Академическая живопись
В 70-е — 80-е годы 19 века в России вновь стал активизироваться академизм с его проповедью «чистого» и «возвышенного искусства», с культом «классической» античной тематики. Самым талантливым и типичным представителем молодого поколения академической реставрации был Генрих Семирадский.
Генрик (Генрих Ипполитович) Семирадский, поляк по национальности, родился в селе Печенеги близ Харькова. Отец его был военным. Еще обучаясь во 2-й харьковской гимназии, Семирадский проявил большие художественные способности.
Их развитию содействовал гимназический преподаватель рисования, бывший в свое время учеником К. П. Брюллова. Окончив физико-математический факультет Харьковского университета, Семирадский в 1864 году поступил в Петербургскую Академию художеств.
Пройдя курс, он получил за картину «Доверие Александра Македонского к врачу Филиппу» (1872) большую золотую медаль и шестилетнюю командировку за границу.
Сначала Генрих Семирадский работал в Мюнхене, пользуясь советами немецкого академиста К. Пилоти, и в его стиле исполнил картину «Римляне блестящего времени империи».
Затем он отправился в Италию, в Рим, где и провел всю жизнь, лишь иногда приезжая в Польшу.
Однако Генрих Семирадский не порывал связей с Петербургской Академией; он выполнял по ее рекомендациям многие официальные заказы, участвовал в ее выставках, входил в Совет Академии, получил звание академика (1873) и профессора (1877).
Уже в годы пенсионерства Генрих Семирадский показал себя убежденным приверженцем академической школы. Яркое свидетельство этому — большое многофигурное полотно «Фрина на празднике Посейдона», вновь переписанное художником в 1889 году.
Сюжетом для этой картины Семирадского послужило древнее предание об афинской красавице Фрине, изображавшей богиню чувственной любви и любовного очарования Афродиту, обвиненной за это в кощунстве, но оправданной судьями благодаря своей исключительной красоте.
Глядя на картину, убеждаешься, что Семирадский, блестяще овладев всеми теми профессиональными навыками, которые усвоил в Академии, стремился по-своему обновить академическую живопись, вводя элементы пленера, особую праздничную декоративность красок.
Обычно на своих картинах Семирадский представлял сцены из древнегреческой и древнеримской жизни.
Для этих полотен были характерны свободная композиция, светлый колорит, различные эффекты световоздушной среды.
Во многих своих картинах художник бесконечно варьировал условные каноны и заученные приемы, отсутствовала подлинная психологическая выразительность.. Это делало его произведения похожими друг на друга.
Кроме сюжетов из античной жизни Семирадский разрабатывал и религиозные сюжеты («Христос и грешница», «Христос у Марфы и Марии», «Тайная вечеря», «Крещение Спасителя»). Им были также исполнены стенные росписи в Историческом музее в Москве на темы из жизни древних славян, расписаны занавесы для театров в Кракове и Львове.
Искусство Семирадского при жизни художника пользовалось шумным успехом.
За картину «Светочи христианства» Семирадскому на всемирной выставке в Париже была присуждена большая золотая медаль; Академии изящных искусств в Берлине, Стокгольме и Риме избрали Семирадского своим членом, а флорентийская галерея Уффици предложила ему написать свой собственный портрет для ее исторического собрания знаменитых мастеров всех времен и народов. Со стороны русских художников и критиков демократического направления искусство Семирадского встречало резкую критику.
