Содержание
Читать онлайн электронную книгу Сочинения – КОММЕНТАРИИ бесплатно и без регистрации!
Античное стихосложение не было похоже на русское. В русском стихе ритм образуется правильным чередованием ударных и безударных слогов.
В античном стихе ритм образовался правильным чередованием долгих и кратких слогов: в греческом и латинском языке слоги могли быть долгими и краткими независимо от ударения.
Считалось, что долгий слог звучит вдвое дольше краткого. Повторяющаяся группа долгих и кратких слогов называлась стопой.
Стихотворные строки, употреблявшиеся в античной поэзии, были более простые и более сложные. Более простые стихи образовались повторением одной и той же стопы. Таков дактилический гексаметр (шестистопный дактиль) или ямбический триметр (шестистопный ямб). Такие стихи обычно не объединялись в строфы.
Более сложные стихи образовались сочетанием разных стоп. Таков, например, сапфический стих (последовательность двух хореев, дактиля и еще двух хореев), алкеев стих, асклепиадов стих и большинство других стихов, используемых Горацием. Такие стихи обычно объединялись в строфы двустишные (в эподах) или четверостишные (в одах).
Стихи и строфы носили названия по имени греческих поэтов, впервые их применивших.
Точное звучание античного стиха не может быть передано по-русски, так как долгих и кратких слогов, независимых от ударения, в русском языке нет.
Поэтому русские переводчики передают античные ритмы условно, заменяя чередование долгих и кратких слогов чередованием ударных и безударных слогов.
Принципы этой замены ясны из нижеследующего перечня, в котором схемы размеров даны античные, а примеры звучания — русские.
В схемах размеров приняты следующие условные обозначения.
Долгий слог обозначается знаком ─, краткий — знаком U, слог, который может быть безразлично и долгим и кратким, — ~, долгий слог, который может заменяться двумя краткими (в гексаметре), — uu.
Знаком ┴ обозначены те долгие слоги, на которые (в традиционном чтении) падает усиленное ритмическое ударение. Знаком || обозначается цезура — обязательный междусловесный перерыв с приостановкой голоса в чтении.
ОДЫ
написаны четверостишными строфами тринадцати видов.
1. Первая асклепиадова строфа. Состоит из четыре раза повторяющегося «асклепиадова стиха»:
─ ─ ┴UU┴||┴UU┴U~
Пример:
Славный внук, Меценат, праотцев царственных,
О отрада моя, честь и прибежище!
Есть такие, кому высшее счастие –
Пыль арены взметать в беге увертливом…
Встречается: I, 1; III, 80 и IV, 8, причем в последнем случае четверостишное строение строф нарушено.
2. Вторая асклепиадова строфа . Состоит из трех «асклепиадовых стихов» и одного «гликонея»:
─ ─ ┴UU┴||┴UU┴U~
─ ─ ┴UU┴||┴UU┴U~
─ ─ ┴UU┴||┴UU┴U~
─ ─ ┴UU┴U~
Пример:
Пусть тебя, храбреца многопобедного
Варий славит — орел в песнях Меонии
За дружины лихой подвиги на море
И на суше с тобой, вождем!
Встречается: I, 6, 15 , 24, 33; II, 12; III, 10, 16; IV, 5, 12.
3. Третья асклепиадова строфа (по другому счету — четвертая). Состоит из двух «асклепиадовых стихов», одного «ферекратея» и одного «гликонея»:
─ ─ ┴UU┴||┴UU┴U~
─ ─ ┴UU┴||┴UU┴U~
─ ─ ┴UU┴~
─ ─ ┴UU┴U~
Пример:
Кто тот юноша был, Пирра, признайся мне,
Что тебя обнимал в гроте приветливом,
Весь в цветах, в ароматах,
Для кого завязала ты…
Встречается: I, 5, 14, 21, 23; III, 7, 13; IV, 13.
4. Четвертая асклепиадова строфа (по другому счету — третья). Состоит из дважды повторяющихся «гликонея» и «асклепиадова стиха»:
─ ─ ┴UU┴U~
─ ─ ┴UU┴||┴UU┴U~
─ ─ ┴UU┴U~
─ ─ ┴UU┴||┴UU┴U~
Пример:
Пусть, корабль, поведут тебя
Мать-Киприда и свет братьев Елены — звезд!
Пусть Эол, властелин ветров
Всем прикажет не дуть, кроме попутного!
Встречается: I, 3, 13, 19, 36; III, 9, 15, 19, 24, 26, 28; IV, 1, 8.
5. Пятая асклепиадова строфа. Состоит из четыре раза повторяющегося «большого асклепиадова стиха»:
─ ─ ┴UU┴||┴UU┴||┴UU┴U~
Пример:
Не расспрашивай ты: ведать грешно, мне и тебе, какой,
Левконоя, пошлют боги конец; и вавилонские
Числа ты не пытай. Лучше терпеть, что бы ни ждало нас:
Дал Юпитер в удел много ль нам зим, или последнюю…
6. Сапфическая строфа . Состоит из трех «сапфических стихов» и одного «адония»:
┴U┴─ ┴||UU┴U┴~
┴U┴─ ┴||UU┴U┴~
┴U┴─ ┴||UU┴U┴~
┴UU┴U~
Пример:
Вдосталь снега слал и зловещим градом
Землю бил Отец и смутил весь Город,
Ринув в кремль святой грозовые стрелы
Огненной дланью.
Встречается: I, 2, 10, 12, 20, 22, 25, 30, 32, 38; II, 2, 4, б, 8, 10, 16; III, 8, 11, 14, 18, 20, 22, 27; IV, 2, 6, 11, Юбилейный гимн.
7. Большая сапфическая строфа. Состоит из дважды повторенных «аристофанова стиха» и «большого сапфического»:
┴UU┴U┴~
┴U┴─┴||UU┴||┴UU┴U┴~
┴UU┴U┴~
┴U┴─┴||UU┴||┴UU┴U┴~
Пример:
Ради богов бессмертных,
Лидия, скажи: для чего ты Сибариса губишь
Страстью своей? Зачем он
Стал чуждаться игр, не терпя пыли арены знойной…
Встречается: I, 8.
8. Алкеева строфа . Состоит из двух «алкеевых одиннадцатисложников», одного «алкеева девятисложника» и одного «алкеева десятисложника»:
~┴U┴─||┴UU┴U~
~┴U┴─||┴UU┴U~
~┴U┴─┴U┴~
┴UU┴UU┴U┴~
Пример:
О дочь, красою мать превзошедшая,
Сама придумай казнь надлежащую
Моим злословья полным ямбам:
В волнах морских иль в огне — где хочешь!
Встречается: I, 9, 16, 17, 26, 27, 29, 31, 34, 35, 37; II, 1, 3, 5, 7, 9, 11, 13, 14, 15, 17, 19, 20; III, 1-6, 17, 21, 23, 26, 29; IV, 4, 9, 14, 15.
9. Архилохова первая строфа (по другой терминологии — алкманова). Состоит из дактилических гексаметра и тетраметра:
┴uu┴uu┴||uu┴uu┴UU┴~
┴uu┴uu┴UU┴~
┴uu┴uu┴||uu┴uu┴UU┴~
┴uu┴uu┴UU┴~
Пример:
Пусть, кто хочет, поет дивный Родос, поет Митилену,
Или Эфес, иль Коринф у двуморья,
Вакховы Фивы поет, иль поет Аполлоновы Дельфы,
Или дубравы Темпейской долины.
Встречается: I, 7, 28,
10. Архилохова вторая строфа (по другому счету — первая). Состоит из дактилического гексаметра и дактилического диметра:
┴uu┴uu┴||uu┴uu┴UU┴~
┴uu┴uu┴
┴uu┴uu┴||uu┴uu┴UU┴~
┴uu┴uu┴
Пример:
С гор сбежали снега, зеленеют луга муравою,
Кудрями кроется лес;
В новом наряде земля, и рекам снова просторно
Воды струить в берегах.
Встречается: IV, 7.
11. Архилохова третья строфа (по другому счету — вторая ). Состоит из «архилохова стиха» и усеченного ямбического триметра:
┴uu┴uu┴||uu┴UU||┴U┴U┴~
─┴U┴U||┴U┴U┴~
┴uu┴uu┴||uu┴UU||┴U┴U┴~
─┴U┴U||┴U┴U┴~
Пример:
Злая сдается зима, сменялся вешней лаской ветра;
Влекут на блоках высохшие днища;
Скот затомился в хлевах, а пахарю стал огонь не нужен;
Луга седой не убеляет иней.
Встречается: I, 4.
12. Гиппонактова строфа. Состоит из дважды повторенных усеченного трохаического диметра и усеченного ямбического триметра:
┴U┴U┴U~
~─U─~||┴U┴U┴~
┴U┴U┴U~
~─U─~||┴U┴U┴~
Пример:
У меня ни золотом,
Ни белой костью потолки не блещут;
Нет из дальней Африки
Колонн, гиметтским мрамором венчанных.
Встречается: II, 18.
13. Ионический декаметр: на русском языке обычно передается хореем:
UU──UU──UU── UU──
UU──UU──UU── UU──
UU──UU──
Пример:
Дева бедная не может ни Амуру дать простора,
Ни вином прогнать кручину, но должна бояться дяди
Всебичующих упреков.
Встречается: III, 12.
ЭПОДЫ,
за исключением последнего, написанного ямбическим триметром, все написаны двустишными строфами следующего состава.
1. Ямбические эподы — ямбический триметр с диметром:
~┴U┴~||┴U┴~┴U~
~┴U┴~┴U~
Пример:
Куда, куда вы рушитесь, преступные,
Мечи в безумье выхватив?
Встречается: I, 10.
2. Элегиямбические эподы — ямбический триметр с «элегиямбом»:
~┴U┴~||┴U┴~┴U~
┴uu┴uu┴||~┴U┴~┴U~
Пример:
Теперь, как прежде, Петтий, мне писать стишки
Радости нет никакой, когда пронзен любовью я.
Встречается: 11.
3. Дактилические эподы — дактилический гексаметр с дактилическим тетраметром:
┴uu┴uu┴||uu┴uu ┴UU ┴~
┴UU┴UU|┴UU┴~
Встречается: 12.
4. Ямбэлегические эподы — дактилический гексаметр с «ямбэлегом»:
┴uu┴uu┴||uu┴uu ┴UU ┴~
~┴U┴~┴U ┴||┴UU ┴UU~
Пример:
Грозным ненастием свод небес затянуло: Юпитер
Низводит с неба снег и дождь: стонут и море и лес.
Встречается: 13.
5. Пифиямбические эподы (I) — дактилический гексаметр с ямбическим диметром:
┴uu┴uu┴||uu┴uu ┴UU ┴~
~┴U┴~||┴U ┴~ ┴U~
Пример:
Вот уже два поколенья томятся гражданской войною,
И Рим своею силой разрушается.
Встречается: 16.
САТИРЫ, ПОСЛАНИЯ И «НАУКА ПОЭЗИИ»
написаны дактилическим гексаметром.
Особенности художественного мастерства Горация
p;
//////
//////
Пример:Грозным ненастием свод небес затянуло: Юпитер
Низводит с неба снег и дождь; стонут и море, и лес.
Встречается: 13.
//////
///
Пример:Ночью то было: луна сияла с прозрачного неба
Среди мерцанья звездного.
Встречается: 14, 15.
//////
/////
Пример:Вот уже два поколенья томятся гражданской войною,
И Рим своею силой разрушается.
Встречается: 16.
Сатиры, послания и Наука Поэзии написаны дактилическим гексаметром.
Язык и стиль та область поэзии, о которой менее всего возможно судить по переводу. А сказать о них необходимо, и особенно необходимо, когда речь идет о стихах Горация.
Есть выражение: Поэзия это гимнастика языка.
Это значит: как гимнастика служит для гармонического развития всей мускулатуры тела, а не только тех немногих мускулов, которые нужны нам для нашей повседневной работы, так и поэзия дает народному языку возможность развить и использовать все заложенные в нем выразительные средства, а не ограничиваться простейшими, разговорными, первыми попавшимися.
Разные литературные эпохи, направления, стили – это разные системы гимнастики языка. И система Горация среди них может быть безоговорочно названа совершеннейшей, совершеннейшей по полноте охвата языкового организма. Нет таких тонкостей в латинском языке, на которые у Горация не нашлось бы великолепного примера.
Именно эта особенность языка и стиля Горация доставляет больше всего мучений переводчикам. Ведь не у всех языков одинаковая мускулатура, не ко всем полностью применима горациевская система гимнастики.
Как быть, если весь эффект горациевского отрывка заключен в таких грамматических оборотах, которых в русском языке нет? Например, по-латыни можно сказать не только “дети, которые хуже, чем отцы”, но и “дети, худшие, чем отцы”, и даже “дети, худшие отцов”; по-русски это звучит очень тяжело.
По-латыни можно сказать не только “породивший” или “порождающий”, но и в будущем времени “породящий”; по-русски это все невозможно.
У Горация цикл “Римских од” кончается знаменитой фразой о вырождении римского народа; вот ее дословный перевод: “Поколение отцов, худшее дедовского, породило порочнейших нас, породящих стократ негоднейшее потомство”. По-латыни это великолепная по сжатости и силе фраза, по-русски – безграмотное косноязычие.
К счастью, есть, по крайней мере, некоторые средства, которыми русский язык позволяет переводу достичь большей близости к латинскому оригиналу, чем другие языки.
И, прежде всего, это – расстановка слов, та самая, которая так смущала неопытного читателя.
В латинском языке расстановка слов в предложении свободная, в английском или французском – строго определенная, поэтому при переводе на эти языки все горациевские фразы перестраиваются по одному образцу и теряют всякое сходство с подлинником.
Что же дает поэтическому языку такая затрудненная расстановка слов? На этот вопрос можно ответить одним словом: напряженность.
Гораций умеет поддержать в нас это напряжение от начала до конца стихотворения: не успеет замкнуться одно словосочетание, как читателя уже держит в плену другое.
А когда замкнутое словосочетание слишком коротко, и напряжению, казалось бы, неоткуда возникнуть, Гораций разрубает словосочетание паузой между двумя стихами, и читатель опять в ожидании: стих окончен, а фраза не окончена, что же дальше?
Вот почему так важна в стихах Горация вольная расстановка слов; вот почему русские переводчики не могут отказаться от нее с такой же легкостью, как отказываются от причастий “пройдущий”, “породящий” (среди них старательнее всего сохранял ее Брюсов); вот почему то и дело русский Гораций дразнит слух своего читателя такими напряженными фразами, как, например, в оде к Вакху (,19):
Дано мне петь вакханок неистовство,
Вино и млеко реки струящие
В широких берегах, и меда
Капли, сочащиеся из дупел.
Дано к созвездьям славу причтенную
Жены блаженной петь, и Пенфеевых
Чертогов рушимые кровли,
И эдонийского казнь Ликурга…
Но если напряженность фразы нужна поэту для того, чтобы добиться обостренного внимания читателя к слову, то обостренное внимание к слову нужно читателю для того, чтобы ярче и ощутимее представить себе образы читаемого произведения.
Когда мы читаем стихи поэтов нового времени, – XVIII, XIX, XX веков, – мы мало задумываемся над их композицией: мы к ней привыкли.
И если мы попробуем отдать себе в ней отчет, то в самых грубых чертах выглядеть она будет так: стихотворение начинается на сравнительно спокойной ноте, постепенно напряжение нарастает все больше и больше, и в наиболее напряженном месте обрывается. Самое ответственное место в стихотворении – концовка.
В стихах Горация все по-другому. Концовка в них скромна и неприметна настолько, что порой, кажется, что стихотворение оборвано на совершенно случайном месте. Напряжение от начала
Флакк Квинт Гораций – Сочинения
Любовью той, что ищет пуще всех во мне
К мальчикам страсти огонь зажечь иль к нежным девушкам.
Я отрезвился от любви к Инахии —
Третий декабрь с той поры листву с деревьев стряхивал.
Увы, какой мне стыд, везде по городу
Баснею стал я какой! Как стыдно мне пиров теперь,
Где обличало все меня в любви моей:
10Томность, молчанье мое и вздох из глубины груди.
«Ужели перед богачом ничтожество
С искренним чувством бедняк? — в слезах тебе я сетовал,
Когда нескромный Вакх из сердца пылкого
Жгучим вином выводил на свет все чувства тайные. —
Но раз свободно наконец в груди моей
Гневом вздымается желчь, пущу тогда я на ветер
Припарки, раны сердца не целящие,
Брошу с неравным борьбу врагом мою постыдную…»
Похваставшись тебе таким решением,
20Я отправлялся домой; но шел стопой неверною,
О, горе, вовсе не к своим дверям, увы!
К жестким порогам; где я и бедра и бока ломал!
Теперь Ликиска я люблю надменного:
Девушек может он всех затмить своею нежностью.
Бессильно все из этих пут извлечь меня:
Друга ль сердечный совет, насмешки ли суровые.
Лишь страсть другая разве; или к девушке,
К стройному ль станом юнцу, узлом что вяжет волосы.
115
12*
Что небе, женщина, негру-слону напарница, нужно?
Шлешь ты подарки с записками так, я
хрен тугоносый как будто? Мальчишка усердный и крепкий?
Метко и верно учую твою вонь —
гнусный смердящий козел завалялся в косматых подмышках —
чуткий как носом сечет кабана пес.
Смрадом и потом покроется дохлое дряблое тело
мерзким, когда оседлает она член
вянущий, в диком экстазе забьется, сраженьем свирепым
10похоть свою утоляя. Течет вот
белая глина со щек крокодиловым калом, кончает,
все покрывала в лохмотья дерет. И
в ярость и в ярость бросают брезгливо-надменные речи:
«Что же, со мной ты потрудишься раз чуть,
свалишься сразу? Инахию трижды ты сделаешь за ночь,
не обессилешь! Да сдохнет она пусть,
Лесбия! Нужен был бык, просила! Приводит кастрата!
Косец-Аминтас ко мне приходил, член
так ненасытный и дикий растет в необузданном чреве —
20крепче, чем дерево в скалах торчит! Шерсть,
вся тонкорунная, дважды в тирийский покрашена пурпур,
дважды! Кому? Для тебя! Чтобы ты был
так за столом разодет, как никто, чтоб казался красивей —
той, кто тебя обожает — чем есть! О
горе мне горе! Бежишь от меня ты как агнец от волка
в трепете страшном, как серна от льва!»
116
13
К друзьям
Грозным ненастием свод небес затянуло: Юпитер
Низводит с неба снег и дождь; стонут и море и лес.
Хладный их рвет Аквилон фракийский. Урвемте же, други,
Часок, что послан случаем. Силы пока мы полны,
Надо нам быть веселей! Пусть забудется хмурая старость!
Времен Торквата-консула дай нам скорее вина!
Брось говорить о другом: наверное, бог благосклонно
Устроит все на благо нам. Любо теперь нам себя
Нардом персидским увлажнить и звуками лиры килленской
10От горя и волнения сердце свое облегчить.
Так и великому пел питомцу Кентавр знаменитый:
«В бою непобедимый ты, смертным Фетидой рожден.
Край Ассарака тебя ожидает, где хладные волны
Текут Скамандра скудного, быстро бежит Симоис.
Путь же обратный тебе оттуда отрезали Парки,
И даже мать лазурная в дом уж тебя не вернет.
Там облегчай ты вином и песней тяжелое горе:
Они утеху сладкую в скорби тяжелой дают».
117
14
К Меценату
Вялость бездействия мне почему столь глубоким забвеньем
Все чувства переполнила,
Словно из Леты воды снотворной я несколько кубков
Втянул иссохшей глоткою?
Часто вопросом таким ты меня, Меценат, убиваешь.
То бог, то бог мне не дает
Ямбы начатые — песнь, что давно уж тебе обещал я —
Закончить, свиток закрутив.
Страстью такой, говорят, к Бафиллу-самосцу теосский
10Поэт Анакреонт пылал.
Часто оплакивал он любви своей муки на лире
Флакк Квинт Гораций – Размеры применяемые в стихах Горация, Страница 2, Читать книги онлайн
9. Архилохова первая строфа.
Состоит из дактилических гексаметра и тетраметра:
Пример:
Фурии многих дают на потеху свирепому Марсу,
Губит пловцов ненасытное море,
Старых и юных гробы теснятся везде: Прозерпина
Злая ничьей головы не минует.
Встречается: I, 7; 28.
10. Архилохова вторая строфа.
Состоит из дактилического гексаметра и дактилического диметра:
Пример:
Снег последний сошел, зеленеют луга муравою,
Кудрями кроется лес;
В новом наряде земля, и стало не тесно уж рекам
Воды струить в берегах.
Встречается: IV, 7.
11. Архилохова третья строфа.
Состоит из “Архилохова” стиха и усеченного ямбического триметра:
Пример:
Злая сдается зима, сменяяся вешней лаской ветра;
Влекут на блоках высохшие днища;
Хлевы не радуют скот, а пахарю стал огонь не нужен
Луга седой не убеляет иней.
Встречается: I, 4.
12. Гиппонактова строфа.
Состоит из усеченного трохеического диметра и усеченного ямбического триметра:
Пример:
У меня ни золотом,
Ни белой костью потолки не блещут;
Нет из дальней Африки
Колонн, гиметтским мрамором венчанных.
Встречается: II, 18.
13. Ионики.
Состоит из четыре раза повторенного декаметра.
На русский язык обычно передается трохеями, за невозможностью включения в “ионики” четырехсложных слов.
Пример:
От тебя, о Необула, прочь уносят шерсть и прялку.
Труд работницы Минервы, сын крылатый Кифереи
И блестящий Гебр Липарский.
Встречается: III, 12.
Эподы.
Эподы Горация состоят из двустрочных систем, за исключением последнего эпода, написанного ямбическими триметрами. Схемы их следующие:
1. Ямбический триметр с диметром:
Пример:
Порой и зайца в петлю ловит робкого,
И журавля залетного.
Встречается: 1-10.
2. Ямбический триметр с “элегиямбом”:
Пример:
Увы, какой мне стыд – по городу всему
Баснею стал я какой! Как каюсь я теперь в пирах!
Встречается: 11.
3. Дактилический гексаметр с дактилическим усеченным тетраметром:
Пример:
О, как несчастна я! Ты от меня убегаешь, как агнец,
Прочь от волков, иль от льва бегут козы!
Встречается: 12.
4. Дактилический гексаметр с “ямбэлегическим” стихом:
Пример:
Грозным ненастием свод небес затянуло; Юпитер
Нисходит с снегом м дождем; стонут и море и лес.
Встречается: 13.
5. Дактилический гексаметр с ямбическим диметром:
Пример:
Ночью то было: луна на небе ясном сияла
Среди мерцанья звездного.
Встречается: 14; 15.
6. Дактилический гексаметр с ямбическим самарием:
Пример:
Вот уже два поколения томятся гражданской войною,
И Рим своей же силой разрушается.
Встречается: 16.
7. Ямбические триметры:
Пример:
Сдаюсь искусству мощному, уже сдаюсь!
Встречается: 17.
Сатиры, Послания и Наука поэзии
Написаны дактилическим гексаметром.
Указатель
Квинт Гораций Флакк. Собрание сочинений
СПб, Биографический институт, Студия биографика, 1993
OCR Бычков М.Н. mailto:[email protected] —————————————————————————
{* Условные обозначения:
1) Оды обозначаются римскими цифрами (книги) и арабскими (номера од), например: II 3 – вторая книга од, ода третья.
2) Юб. г.
– Юбилейный гимн. 3) Эп – Эподы. 4) С – Сатиры. 5) П Послания. 6) НП – Наука поэзии. 7) ст – стих.}
Август (Гай Юлий Цезарь Октавиан, 63-14 до н. э.). После гибели Юлия Цезаря (которому доводился внучатым племянником и которым был усыновлен) он в течение пяти лет разделял власть над Италией с Лепидом и Антонием (второй триумвират), но затем, разбив при Филиппах (42 до н. э.
) войско республиканской партии во главе с Брутом и победив (31 до н. э.) Антония при Акциуме, овладел единоличною властью в Риме.
Имя Август (священный), ставшее впоследствии титулом римских императоров, дано было ему сенатом, II 9; II 12; III 3; III 5; IV 2; IV 4; IV 14; П I 3; П 1 13; П I 16; П II 2 (см. также Цезарь).
Читать “Сочинения”
1
Имя Горация — одно из самых популярных среди имен писателей древности. Даже те, кто никогда не читал ни одной его строчки, обычно знакомы с этим именем. Хотя бы по русской классической поэзии, где Гораций был частым гостем.
Недаром Пушкин в одном из своих стихотворений перечисляет его среди своих любимых поэтов: «Питомцы юных Граций, с Державиным потом чувствительный Гораций является вдвоем…» — а в одном из последних стихотворений ставит его слова — начальные слова оды III, 30 — эпиграфом к собственным строкам на знаменитую горациевскую тему: «Exegi monumentum. Я памятник себе воздвиг нерукотворный…»
Но если читатель, плененный тем образом «питомца юных Граций», какой рисуется в русской поэзии, возьмет в руки стихи самого Горация в русских переводах, его ждет неожиданность, а может быть, и разочарование.
Неровные строчки, без рифм, с трудно уловимым переменчивым ритмом. Длинные фразы, перекидывающиеся из строчки в строчку, начинающиеся второстепенными словами и лишь медленно и с трудом добирающиеся до подлежащего и сказуемого.
Странная расстановка слов, естественный порядок которых, словно нарочно, сбит и перемешан. Великое множество имен и названий, звучных, но малопонятных и, главное, совсем, по-видимому, не идущих к теме.
Странный ход мысли, при котором сплошь и рядом к концу стихотворения поэт словно забывает то, что было вначале, и говорит совсем о другом.
А когда сквозь все эти препятствия читателю удается уловить главную идею того или другого стихотворения, то идея эта оказывается разочаровывающе банальной: «Наслаждайся жизнью и не гадай о будущем», «Душевный покой дороже богатства» и т. п. Вот в каком виде раскрывается поэзия Горация перед неопытным читателем.
Если после этого удивленный читатель, стараясь понять, почему же Гораций пользуется славой великого поэта, попытается заглянуть в толстые книги по истории древней римской литературы, то и здесь он вряд ли найдет ответ на свои сомнения. Здесь он прочитает, что Гораций родился в 65 году до н. э. и умер в 8 году до н. э.
; что это время его жизни совпадает с важнейшим переломом в истории Рима — падением республики и установлением империи; что в молодости Гораций был республиканцем и сражался в войсках Брута, последнего поборника республики, но после поражения Брута перешел на сторону Октавиана Августа, первого римского императора, стал близким другом пресловутого Мецената — руководителя «идеологической политики» Августа, получил в подарок от Мецената маленькое имение среди Апеннин и с тех пор до конца дней прославлял мир и счастье римского государства под благодетельной властью Августа: в таких-то одах прославлял так-то, а в таких-то одах так-то. Все это — сведения очень важные, но ничуть не объясняющие, почему Гораций был великим поэтом. Скорее, наоборот, они складываются в малопривлекательный образ поэта-ренегата и царского льстеца.
И все-таки Гораций был гениальным поэтом, и лучшие писатели Европы не ошибались, прославляя его в течение двух тысяч лет как величайшего лирика Европы. Однако «гениальный» — не значит: простой и легкий для всех.
Гениальность Горация — в безошибочном, совершенном мастерстве, с которым он владеет сложнейшей, изощреннейшей поэтической техникой античного искусства — такой сложной, такой изощренной, от которой современный читатель давно отвык.
Поэтому, чтобы по-должному понять и оценить Горация, читатель должен прежде всего освоиться с приемами его поэтической техники, с тем, что античность называла «наука поэзии».
Только тогда перестанут нас смущать трудные ритмы, необычные расстановки слов, звучные имена, прихотливые изгибы мысли. Они станут не препятствиями на пути к смыслу поэзии Горация, а подспорьями на этом пути.
Вот почему это краткое введение в поэзию Горация мы начали не с эпохи, не с тем и идей, а с противоположного конца — с метрики, стиля, образного строя, композиции стихотворений поэта, чтобы от них потом взойти и к темам, и к идеям, и к эпохе.
2
Стих Горация действительно звучит непривычно. Не потому, что в нем нет рифмы (античность вообще не знала рифмы; она появилась в европейской поэзии лишь в средние века), — рифмы нет и в «Гамлете», и в «Борисе Годунове», и наш слух с этим легко мирится.
Стих Горация труден потому, что строфы в нем составляются из стихов разного ритма (вернее сказать, даже разного метра): повторяющейся метрической единицей в них является не строка, а строфа.
Такие разнометрические строфы могут быть очень разноообразны, и Гораций пользуется их разнообразием очень широко: в его одах и эподах употребляется двадцать различных видов строф. Восхищенные современники называли поэта: «обильный размерами Гораций».
Полный перечень всех двадцати строф, какими пользовался Гораций, со схемами и образцами, обычно прилагается в конце всякого издания стихов Горация. Читатель найдет такой перечень и в нашем издании.
Но все эти схемы и примеры будут для него бесполезны, если он не уловит в них за сеткой долгих и кратких, ударных и безударных слогов того живого движения голоса, той гармонической уравновешенности восходящего и нисходящего ритма, которая определяет мелодический облик каждого размера.
Конечно, при передаче на русском языке, не знающем долгих и кратких слогов, горациевский ритм становится гораздо беднее и проще, чем в латинском подлиннике. Но и в русском переложении главные признаки ритма отдельных строф можно почувствовать непосредственно, на слух.
Вот «первая асклепиадова строфа» — размер, выбранный Горацием для первого и последнего стихотворений своего сборника од (I, 1 и III, 30):
Славный внук, Меценат, праотцев царственных,
О отрада моя, честь и прибежище!
Есть такие, кому высшее счастие —
Пыль арены взметать в беге увертливом…
В первом полустишии каждого стиха здесь — восходящий ритм, движение голоса от безударных слогов к ударным:
Славный внук Меценат…
О отрада моя…
Затем — цезура, мгновенная остановка голоса на стыке двух полустиший; а затем — второе полустишие, и в нем — нисходящий ритм, движение голоса от ударных слогов к безударным:
…праотцев царственных
…честь и прибежище!
Каждый стих строго симметричен, ударные и безударные слоги располагаются с зеркальным тождеством по обе стороны цезуры, восходящий ритм уравновешивается нисходящим ритмом, за приливом следует отлив.
Вот «алкеева строфа» — любимый размер Горация:
Кончайте ссору! Тяжкими кубками
Пускай дерутся в варварской Фракии!
Они даны на радость людям —
Вакх ненавидит раздор кровавый!
Здесь тоже восходящий ритм уравновешивается нисходящим, но уже более сложным образом. Первые два стиха звучат одинаково. В первом полустишии — восходящий ритм:
Кончайте ссору!..
Пускай дерутся… —
во втором — нисходящий:
…тяжкими кубками
…в варварской Фракии!
Третий стих целиком выдержан в восходящем ритме:
Они даны на радость людям…
